Мы идем и едем навстречу конвейеру. 2200 автомобилей в сутки. Молодость масштабы, слаженность и техническая эстетика. Современный автомобильный завод

- Я ни разу не был на автомобильном заводе. Можно взглянуть на него хотя бы одним глазом?

- Пожалуйста, вот вам пропуск на Волжский автомобильный завод...

Под крышей главного сборочного корпуса могут поместиться три Московских Кремля. Таковы масштабы построенных в последние годы отечественных автомобильных предприятий. Когда подъезжаешь к тому же Волжскому заводу, или Ижевскому, или Камскому, раскинувшимся невдалеке от городов, то дух захватывает, наверное, не меньше, чем если бы перед тобой вдруг предстали древнеегипетские пирамиды.

Если главное, что поражает впервые увидевшего автозавод, - это масштабы, то следующее - это слаженность, продуманность огромного производственного механизма. Ежедневно завод изготовляет, собирает в узлы, а затем и в целые автомобили до десяти миллионов деталей, тысячи их наименований. Каждая деталь, скажем рычаг подвески или панель крыши кузова, проходит несколько (иногда множество) стадий обработки (здесь говорят - операций), строгий контроль, совершает километровые путешествия по линиям станков или прессов, от них - на сборку всего механизма подвески или сварку кузова, а потом вместе с ними на главный конвейер. И каждому ее движению, каждой стадии на пути к готовому автомобилю найдено точное место. Это место оборудовано всем необходимым, чтобы на деталь затрачивалось как можно меньше ручного труда, чтобы движение ее было быстрым и беспрепятственным.

На первый взгляд кажется само собой разумеющимся прохождение той или иной детали по всем стадиям, но сколько потребовалось раздумий, расчетов, чертежей, чтобы это размеренное прохождение стало реальностью, и не оно одно, а тысячи таких трасс, параллельных, сходящихся, пересекающихся!

Третье, что поражает посетителя, - это красота производства. У многих людей еще сохранилось представление о машиностроительном заводе как о грязной территории с полутемными цехами, кучами металлической стружки, потоками смазочных и охлаждающих жидкостей, с рабочими в засаленных спецовках, о территории, где преобладают черный, серый, грязно-коричневый, сизый цвета.

Современный автомобильный завод ломает это представление. Просторные, чистые, светлые цехи со строгими рядами станков, прессов, молотов, с системой кондиционирования воздуха. Ажурные серебристые или песочного цвета фермы над пролетами. Перегородки из стеклянного кирпича. Расцвеченные всеми цветами радуги трубопроводы. Яркие пятна погрузчиков, кранов, поддонов и контейнеров для деталей, черно-белые шлагбаумы перил и ограждений. И еще более яркие - сами автомобили.

Светло-зеленые станины, белые строчки разметки на полу. Многоцветные табло на диспетчерских пунктах. Все это цветовое богатство гармонично подчеркивает динамику завода, слаженность его механизма. Таинственно мерцают сигнальные лампы на табло и пультах, предостерегают людей полосатые "травмоопасные" части подъемно-транспортных машин и станков.

Люди в белых, синих, оранжевых спецовках... Они тоже поразили бы посетителя, знакомого с производством по книгам и кинофильмам, даже сравнительно недавним. Нет больше типичного "бывалого" усатого рабочего в сапогах и кожаной кепке. Сегодняшний его преемник - молодой (бывает и усатый, и бородатый, и с длинными кудрями) человек в яркой рубашке и удобных для работы сандалиях, в щеголеватом комбинезоне с эмблемой завода на рукаве. Или девушка в брюках и пестрой косынке, иногда со школьными косичками. Но обратитесь к этим "старшим школьникам" по производственному вопросу, и вы убедитесь, что по деловитости и компетенции они не уступят "бывалому".

Молодой народ создает в цехах атмосферу веселой работы. Она господствует повсюду, но особенно заметна на главном сборочном конвейере.

Надо заметить, что и конвейер не соответствует укоренившимся за несколько десятилетий представлениям. Если раньше его сравнивали с движущейся лентой, то теперь он скорее напоминает американские (в США их называют русскими) горы. Его основа, хребет, - это бесконечный рельс над пролетом цеха с ползущей вдоль него цепью, с подвешенными к ней желтыми захватами, в лапах которых - автомобили. Рельс то взбирается к потолку, чтобы освободить поперечную "улицу" пролета, то идет на уровне поднятой руки, когда рабочим нужно закрепить детали под кузовом, то опускается, и тогда юноши и девушки веселой стайкой усаживаются на порогах кузова и продолжают сборку, болтая ногами, как на качелях. Бросается в глаза, что сборщики не так уж часто завертывают винты, болты и гайки, эти отживающие "крепежные детали". Их заменили намертво схватывающий клей, намагниченные прокладки, фасонные пластмассовые и резиновые втулки.

Может создаться впечатление, что мы восхваляем конвейерную систему, тогда как немного раньше сами же ее критиковали. Нет, нас радует веселая работа, хоть и на конвейере. Надо сказать, что в недалеком будущем нитка конвейера, по-видимому, уступит место новой системе. Это будет, образно выражаясь, "нитка с узелками", а на отдельных участках в две или четыре "жилки". "Узелки" уже получили в технической терминологии название "островов". От одного "острова" к другому собираемые узлы или автомобили передаются автоматически, как теперь на конвейере. На "острове" же движение конвейера прерывается. Здесь работает группа рабочих. Каждый (или вся группа) выполняет несколько десятков операций, некий комплексный законченный цикл. Такая работа менее монотонна, чем конвейерная, неутомительна и производительна, она соответствует современному образовательному и культурному уровню рабочих, дает продукцию высокого качества. На участках умноженного числа "ниток" поступательное движение собираемого предмета тоже замедляется обратно пропорционально числу "жил". Каждый "пост" длится не десятки секунд, а минуты три, в течение которых можно выполнить достаточно сложные и многооперационные сборочные работы. Дополнение к новой системе сборки - еще большая, чем ныне, автоматизация сварки, физически трудных операций, передачи деталей от одного станка к другому...

Появление очередного автомобиля на свет стало повседневным явлением. И все-таки каждый раз, когда присутствуешь при сборке машины на главном конвейере, невозможно отделаться от ощущения торжественности момента. Рождается новый автомобиль!

Еще несколько минут назад он был мертвой конструкцией, сочетанием простых и сложных неподвижных деталей. Еще чего-то недоставало, чтобы конструкция могла жить, двигаться. Еще люди в комбинезонах привычными, уверенными движениями закрепляли, ставили на место детали. А часом раньше конструкции не было вовсе. Отдельные ее части лежали на лентах и рольгангах, висели под потолком на крюках, плывущих к главному конвейеру.

Но вот наступает момент, когда бак заправлен несколькими литрами бензина, а радиатор - незамерзающей жидкостью, все надлежащие части смазаны, к аккумулятору присоединены провода. От пола отделяется стальная площадка, она движется навстречу снижающемуся по "американской" горке собранному автомобилю. Вот шины, пружиня, стали на площадку, лапы разжались. Площадка опустилась, приобрела наклон, и готовый автомобиль скатился на плиты пола. Шаркнув по ним подошвами, чтобы не слишком запачкать коврик перед сиденьем, за руль садится обкатчик. Поворот ключа в замке зажигания. Заработал двигатель, словно он давно уже работал. Зажглись фары, мигнули красные стоп-сигналы, прозвучал пробный гудок. Едва слышен щелчок включаемой передачи - и выступы протектора шин один за другим впервые прикасаются сначала к ба рабанам и площадкам заключительного участка конвейера, потом к бетону испытательного трека, проходя щего по территории завода. Колеса начинают свой тысячекилометровый бег.

На многих наших заводах не один, а два-три параллельных конвейера в главном сборочном цехе, как здесь говорят, две-три "нитки", на каждой из которых нанизаны блестящие бусины постепенно укомплектовываемых автомобилей. С двух "ниток", например, на Волжском автозаводе сходят наиболее массовые модели, с третьей - более мощная и дорогая. Кроме того, имеется четвертый, доделочный конвейер. Бывает, что какие-то узлы не удается полностью отладить на главной "нитке", или кузов получает случайное повреждение в процессе сборки, или разобьют стекло при его монтаже. "Нитка" не замедляет хода и не останавливается. А дефектный автомобиль поступает на доделочный конвейер.

Если бы мы захотели пойти навстречу потоку конвейера, обследовать весь "бассейн" этого потока, пришлось бы совершить десятки отклонений вдоль вливающихся в него рек, речушек и ручейков, по которым поступают к главному конвейеру собранные двигатели, мосты, колеса, кузова. Впрочем, "пойти навстречу" - не те слова, какие здесь уместны. Ибо расстояния между цехами измеряются сотнями и тысячами метров, да и сами цехи тоже. Длина главного сборочного цеха - почти два километра. Так что, если мы захотим сберечь время и силы при осмотре завода, нам придется отказаться от пешего хождения: на проспектах завода редко увидишь пешехода, они даже выглядят несколько пустынными.

Путешествуя по заводу, можно наблюдать много интересного и вне цехов. Вот вертолетная площадка, куда доставляют срочные грузы при нарушениях нормальных поставок от смежников. Вот товарный двор с железнодорожными составами, в каждом из которых по нескольку сот новоиспеченных автомобилей.

Но продолжим наш поход против течения.

На притоке двигателя мы увидим стенды, на которых готовый агрегат, прежде чем отправиться на свое рабочее место, впервые оживает, пробует силы, а приборы показывают, соответствует ли вырабатываемая им мощность техническому заданию. Нас поразят автоматические линии станков, передающих один другому (без участия человека) и преобразующих грубую отливку в сверкающий полированными плоскостями и расточенными каналами сложный блок будущего двигателя. Добравшись до самых истоков, мы попадем в литейную, напоминающую лабораторию. Там расплавленный металл, остывая в формах, превращается в эти самые грубые отливки блоков, поршней, коленчатых валов.

"Ручеек колеса" приведет нас к прессам, штампующим диски. К профилирующим станкам и сварочным машинам, создающим ободья из полос стали. К стендам, где в одно мгновение (на зависть автолюбителям) десятки тысяч шин ежедневно монтируют на колеса, накачивают шины до нужной плотности, а затем колеса с шинами балансируют.

Самый мощный приток - кузовной - потребует новых и новых отклонений в образующие его реки. Он ведет к обойщикам, собирающим сиденья и внутренние панели, а от них - к установкам, формующим из вспениваемого полиуретана упругие детали, предназначенные для защиты пассажиров от травм в случае аварии. Мы не поймем, почему автомобили выходят окрашиваемыми то в желтый, то в серый, то в красный цвета, пока не узнаем, что в малярном цехе целых четырнадцать каналов, подающих краску. В окрасочных камерах вместо ожидаемых маляров с пистолетами-пульверизаторами и кистями в руках мы увидим, что окраску производят автоматы.

Мы надолго прильнем к смотровым окнам, за которыми собранные так называемые "черные" (то есть еще не окрашенные) стальные кузова проходят очистку от жиров и кислот, потом, словно большие животные, погружаются "с головой" в пятнадцатикубометровые ванны свинцово-серого противокоррозионного состава и коричневой жидкой грунтовки, наконец всплывают и сушатся в мощном потоке горячего воздуха.

Мы увидим сварочные установки, где ряды точно рассчитанных электродов на наших глазах намертво соединят панели будущего кузова в жесткие узлы. Мы придем к гигантским прессам, с чьих столов механические руки плавными движениями ежесекундно снимают эти самые панели. К хранилищу пластмассовых мастер-моделей, по которым были изготовлены, а теперь время от времени проверяются заложенные в прессах штампы. В конторках диспетчеров мы полюбуемся многометровыми табло, разноцветные огоньки которых подтверждают нормальное течение процессов или его нарушения...

С заключительного участка главного конвейера сбегает автомобиль. Кажется, неповторимая минута. Но проходят еще одна-две, и сбегает следующий. Это событие в среднем каждые десять-пятнадцать секунд происходит в тридцати географических пунктах Советского Союза, на тридцати заводах. Сотни предприятий превращают полученные с основных автозаводов стандартные автомобили или их шасси в специальные. И прототип каждого из этих автомобилей еще недавно испытывался на подмосковном полигоне, а еще раньше возникал в экспериментальном цехе, еще раньше замышлялся в конструкторском бюро и центре стиля.

Пока вы читали строки о заводе, рождены сотни автомобилей и во всех концах страны на разных стадиях разработки находится не менее сотни новых проектов.